Немного о вечности…

ЧУВАЛЬСКИЕ РУДНИКИ

Места тут интересны не только природой, но также историей и геологией. В 1891 году (по другим данным, в 1892 году) крестьянин из вишерской деревни Романиха Филипп Зырянов нашел тут железную руду, что привело к открытию Верхне-Чувальского месторождения. Вскоре оно было куплено Волжско-Вишерским обществом. Согласно отводным планам, руда предназначалась для планировавшегося к постройке Чувальского чугуноплавильного завода. Однако такой завод построен не был.

Верхне-Чувальское месторождение состояло из двух пластовых залежей магнитного железняка и разрабатывалось открытым способом в карьерах. Добываемую железную руду сплавляли по Вишере на Вёлсовский и Вижаихинский заводы (правда, второй завод так и не пустили). Вдоль всей Вишеры от города Чердыни до Верхнего Чувала на протяжении 257 км была проведена телефонная линия. Для отправки руды на Вишере построили пристань, к которой провели узкоколейную железную дорогу. Оттуда железную руду сплавляли по реке в шитиках.

Спустя несколько лет, в 1896 году, техник П. К. Зимин в ходе разведочных буровых работ открыл Нижне-Чувальское месторождение. Это месторождение находилось в 5 км южнее предыдущего, в 2 км от Вишеры. Именно около него и проходит дорога на Чувал, которой пользуются туристы. Все работы здесь были подземные. Известно, что в 1914 году на руднике стояли 2 дома для служащих, здание лаборатории, 2 казармы, пекарня и амбары.

Чувальские рудники посещал С. П. Вуколов — участник Уральской экспедиции 1899 года под руководством знаменитого химика Д. И. Менделеева. Экспедиция изучала заводы и рудники Урала, искала пути выхода из промышленного кризиса. (Павел Распопов «Река Вишера»).

Я бросил прощальный взгляд на горы. Прямо на против Чувала высился массив Мартайского Камня. Как жалки, как ничтожны казались затеи людей перед лицом этих двух каменных гигантов, в безмолвии стоящих друг против друга. Невольно пришло мне на память прелестное Тургеневское стихотворение в прозе «Разговор»:

"Вершины Альп… Целая цепь крутых уступов… Самая сердцевина гор.

Над горами бледно-зеленое, светлое, немое небо. Сильный, жесткий мороз; твердый, искристый снег; из-под снегу торчат суровые глыбы обледенелых, обветренных скал.

Две громады, два великана вздымаются по обеим сторонам небосклона: Юнгфрау и Финстерааргорн.

И говорит Юнгфрау соседу:

— Что скажешь нового? Тебе видней. Что там внизу?

Проходят несколько тысяч лет — одна минута. И грохочет в ответ Финстерааргорн:

— Сплошные облака застилают землю… Погоди!

Проходят еще тысячелетия — одна минута.

— Ну, а теперь? — спрашивает Юнгфрау.

— Теперь вижу; там внизу всё то же: пестро, мелко. Воды синеют; чернеют леса; сереют груды скученных камней. Около них всё еще копошатся козявки, знаешь, те двуножки, что еще ни разу не могли осквернить ни тебя, ни меня.

— Люди?

— Да; люди.

Проходят тысячи лет — одна минута.

— Ну, а теперь? — спрашивает Юнгфрау.

— Как будто меньше видать козявок, — гремит Финстерааргорн. — Яснее стало внизу; сузились воды; поредели леса.

Прошли ещё тысячи лет — одна минута.

— Что ты видишь? — говорит Юнгфрау.

— Около нас, вблизи, словно прочистилось, — отвечает Финстерааргорн, — ну, а там, вдали, по долинам есть еще пятна и шевелится что-то.

— А теперь? — спрашивает Юнгфрау, спустя другие тысячи лет — одну минуту.

— Теперь хорошо, — отвечает Финстерааргорн, — опрятно стало везде, бело совсем, куда ни глянь… Везде наш снег, ровный снег и лед. Застыло всё. Хорошо теперь, спокойно.

— Хорошо, — промолвила Юнгфрау. — Однако довольно мы с тобой поболтали, старик. Пора вздремнуть.

— Пора.

Спят громадные горы; спит зеленое светлое небо над навсегда замолкшей землей".

И вы смолкните ничтожные козявки — люди, гордые в своем самомнении, вы, настроившие там внизу здания и дымом закоптившие девственную чистоту горного воздуха. Вы с молотом в руках дерзко прокладываете путь к сердцу Чувала — но знайте, что все ваши деяния ничто перед вечностью и настанет время, когда исчезнут с лица земли дела, исчезните вы сами, а Чувал, по прежнему, будет гордо выситься над землей — белый и чистый под снежным покрывалом! (Белдыцкий Николай. Очерки Вишерского края (1899).

Эти строки написаны более 100 лет назад, но и сейчас, есть о чем задуматься.